"Возлюбленный" - театрально, "любовник" - откровенно, "друг" - неопределенно. Нелюбовная страна!

— Володя,
родной,
успокойся! —
Но я им
на этот семейственный писк голосков:
— Так что ж?!
Любовь заменяете чаем?
Любовь заменяете штопкой носков?

Все замечания по поводу вышедших в свет выпусков и требования о высылке их читатели благоволят направлять автору по адресу:
Ленинград, ул. Жуковского 4, кв. 9.
Николаю Алексеевичу Рынину.

Я помню, как в один прекрасный день что-то вдруг щелкнуло во мне. Как будто я накопил достаточно печали, чтобы начать писать. Именно в этот момент вдруг полились слова.
Вспоминая о минутах счастья, я вспомнил деда, я вспомнил его на смертном одре. Вспомнил бабушку и дом престарелых…. Вспомнил…
Все это как-то разом собралось и упорядочилось в моей голове, и я подумал: вот, момент настал.

Роман по праву считается одним из самых интересных исторических произведений в норвежской литературе.

«Вначале, — говорит Арнольд Цвейг, — я не собирался писать продолжения к „Унтеру Грише“… Продолжение возникло, только когда я осознал, что мой роман будит в читателе вопросы, не возникавшие у него до чтения книги, — и самый основной из них: как могли мы оказаться участниками войны, в которой человека, подобного Грише, убивает аппарат военной власти, хотя множество людей, окружавших Гришу, сделали все, что могли, для его спасения. Вот тут-то я и начал копать все глубже и глубже, а с 1929 года я уже не отрывался от этого занятия. За прошедшие годы я написал много других романов, новелл, статей и пьес. Но работа над циклом „Гриша“ все продолжалась…»

С той поры шахматные историки – соотечественники Михаила Сауловича мало что добавили к его замечательным работам. Не стоит удивляться тому, что за прошедшие три четверти века с момента гибели единственного, на мой взгляд, выдающегося историка шахмат нашего отечества, никто не написал о нем ни одной заметки, никому не захотелось прикоснуться к страницам его жизни и деятельности. Это произошло во многом потому, что в послевоенное время преемники Когана делали карьеру, в основном осваивая его темы и труды. Ведь в исторических исследованиях обязательны ссылки на первоисточники, а вовсе не на тех, кто их нашел, роясь в архивах и книгах.

Сильный порыв ветра сдул с шоссе в реку машину 45-летнего Викторио Луиса в Неаполе, Италия в 1983 г. Он смог разбить окно, выбраться из машины и выплыть на берег, где и был убит упавшим на него деревом.

Если я дойду до почтового ящика
Если я дойду до фонаря
Если я дойду до калитки
Прежде чем машина выедет из-за угла...

Кэролин Мюррей придет на чай
Кэролин Мюррей полюбит меня
Кэролин Мюррей обвенчается со мной

Но только если дойду туда
Прежде чем машина выедет из-за угла...

Мик Гоуэр.
Из оксфордской антологии "Сто лет детской поэзии"

Как сегодняшнее, так и десятилетней давности отношение к России является иллюзией и базируется на незнании сущности России, ее природы. Именно этот пробел в знаниях и призвана заполнить данная книга. Россия не исчезнет, не сойдет с мировой арены — она продолжит играть главную роль в формировании мира XXI в. и, бесспорно, роль отрицательную.

Во время тренировок в зимнее время под лыжный костюм непременно надо надевать шерстяное белье, на голову — шапку-ушанку, на ноги — лыжные ботинки с двумя парами шерстяных носков или валенки. Чтобы не продувал ветер, иногда не мешает подложить на грудь под свитер газету.

Тетушка Сунь любила покурить, и курила она трубку. Чаша ее трубки была сделана из латуни, чубук — из пятнистого бамбука, а загубник — из нефрита. По ее словам, тот нефритовый загубник стоил дорого. Она говорила, что нефрит может спасать людей: например, если кто-то по неосторожности упадет с высоты и с ним случайно окажется нефрит, человек нисколько не поранится, только на камне появятся трещинки. Нефрит может сберечь своего подопечного только один раз. Когда тетушка Сунь разговаривала, она задними коренными зубами покусывала загубник. Так от нее узнал я еще об одной особенности нефрита.